Бывшего министра здравоохранения Калининградской области Елену Клюйкову оправдали по делу о томографе. Напомним, она обвинялась в халатности при покупке в 2005 году компьютерного томографа для нужд местной медицины. Однако суд не нашел в действиях экс-министра состава преступления.
После завершения судебного процесса Елена Клюйкова ответила на вопросы "Комсомольской правды в Калининграде".
"У нас все было иначе"
– Елена Александровна, два с половиной года назад по всей стране, как бутылки, начали открывать уголовные дела по томографам – в кутузку потащили медиков. Сейчас другая напасть – педофилия. И давай отправлять за решетку учителей и воспитателей. Впечатление таково, что все это творится для отвлечения внимания народа от реальных проблем. Вы тоже считаете себя жертвой кампанейщины?
– Похоже так. По стране действительно прокатилась серия уголовных дел по томографам. Но ведь разбираться нужно с каждым случаем в отдельности. Практически везде минздравы сами были и заказчиком, и уполномоченным органом в одном лице, сами организовывали и проводили конкурсы и аукционы, подписывали контракты, получали из бюджета и перечисляли поставщикам деньги за томографы. Где-то томографы приобретались через "свои" фирмы, созданные с прямым или косвенным участием чиновников. У нас все было иначе.
– Объясните, что вам инкриминировали?
– Наше министерство подготовило проект программы развития здравоохранения, который содержал ряд различных мероприятий, в том числе и по закупке медицинского оборудования. Приобретение злополучного томографа предназначалось для противотуберкулезного диспансера. Необходимая для его покупки информация была получена из коммерческих предложений – прайс-листов производителей и поставщиков, изучения сайтов, где давалась информация об объявленных и уже состоявшихся тендерах.
Однако следствие сочло, что я не изучила должным образом сведения о ценах на томографы. Хотя этот проект постановления проверяли и согласовывали в областном правительстве: в министерстве финансов, в агентстве главного распорядителя средств бюджета, в конкурсном агентстве. Никаких возражений и замечаний мы не получили, губернатор постановление подписал. Кроме того, этот документ открыто обсуждался на заседании правительства, был опубликован в СМИ, размещен в правовых поисковых системах. Везде, на любом этапе, кто угодно мог заявить о завышенном, с его точки зрения, объеме финансирования. Но именно мне вменили в вину, что я эту информацию не проверила.
Ну, и кроме того, моя предполагаемая вина состояла в том, что я согласовала заявку на приобретение томографа. Якобы, тоже не проверив. Хотя из минздрава заявка поступила в агентство главного распорядителя средств бюджета, где была утверждена, далее она ушла в конкурсное агентство. Даже если бы она как-то не так была оформлена, – нас было кому поправить. Однако к тем, кто утвердил, претензий нет, а меня привлекли к уголовной ответственности.
– И как была совершена закупка?
– Заказ разместили на аукционе в соответствии с федеральным законом. Заказчиком в правительстве области выступило агентство главного распорядителя средств бюджета, а уполномоченным органом – конкурсное агентство. Минздрав ни тем, ни другим не был. Проще говоря, мы только заявили о необходимости закупки, но к самой закупке прямого отношения вообще не имели! Аукционная документация, включая начальную цену контракта, технические и функциональные характеристики товара, разрабатывалась и утверждалась работниками вышеназванных агентств. Минздрав не участвовал в проведении аукциона (который не состоялся), не подписывал госконтракт, не платил денег поставщику. Такова была провозглашенная Георгием Боосом антикоррупционная концепция работы правительства области. Идеология развития отрасли – это функция министерств. Она отделена от денег и торгов – это компетенция агентств. Вот только с разделением ответственности возникли проблемы…
"Мишенью был Боос"
– Томограф в итоге купили другой, для областной больницы.
– Правильно, ко всему еще изменили получателя, предмет закупки, лимиты финансирования и сроки оплаты. Была предусмотрена рассрочка платежа на три года, а выплатили все за 9 месяцев. Есть постановление антимонопольного органа о грубом нарушении 94-ФЗ, и нарушители названы. И все равно виновата я!
– Почему тогда вам предъявлялось обвинение в нанесении ущерба государству и хищении 19 миллионов? И где эти деньги?
– Ущерба нет. Это факт. Но в любом случае, отвечать за закупку томографа должны были бы совсем другие люди. Более того, следствие предлагало мне прекратить уголовное дело по истечении срока давности! Я не согласилась. Сначала, судя по публикациям следственного управления, распространяемым в СМИ, я была чуть ли не мошенницей, коррупционером. Потом начали мягко отрабатывать назад – мол, всего лишь халатность, наказание будет мягким, "отработает медсестрой". Потом пытались объяснить якобы допущенную мною халатность сильной занятостью на министерском посту. А наказание, мол, и вообще мне не грозит. Фарс! Цинизм!
– Прокурор требовал признать вас виновной и назначить штраф, но освободить от наказания в связи с истечением срока давности.
– Понимаете, у них главная задача на том этапе была – устроить скандал, дискредитировать! И мишенью был Боос, это очевидно. Моя фигура, думаю, возникла, как некий компромисс – скандал есть, но близкие сердцу Георгия Валентиновича люди и он сам выведены из-под удара. При этом бремя доказывания отсутствия ущерба при закупке томографа возложено на заведомо непричастное лицо – на меня. Нет ущерба – нет уголовного дела. Такое вот мне оказали "доверие", мол, сильная, умная – справится, докажет. Иезуитство!
"Проблемы в медицине были, есть и будут"
– Даже ваши оппоненты, главные врачи наших больниц, которые не хотели переходить на подушевое финансирование, признают – все остались при своих интересах, пострадала одна Клюйкова…
– Потому что это была политическая кампания. Практика возбуждения уголовных дел при смене губернаторов стала, к сожалению, уже привычной. Думаю, именно поэтому Владимир Путин заявляет о необходимости изъять из Уголовного Кодекса нормы, позволяющие возбуждать уголовные дела по хозяйственным спорам прежде, чем эти споры будут рассмотрены в Арбитражном суде. Точь-в-точь "томографическая" тема! Ведь правительство области обратилось в Арбитражный суд с иском о взыскании с поставщика томографа ООО "Лаут" пресловутых 19 миллионов, если они действительно ему переплачены. Совершенно логично! Если переплата или завышение цены имело место – это было бы установлено, и деньги возвращены в бюджет, а если нет – то и дела уголовного не было бы. Однако Арбитражный суд приостановил производство по делу, а пока его незаконное решение о приостановлении отменялось судом второй инстанции, подоспела и моя халатность. Кроме того, я сама обращалась в суд с иском о признании сделки недействительной, после чего могло последовать взыскание якобы переплаченных денег с фирмы "Лаут". Мне в иске отказали, как незаинтересованному (то есть непричастному) лицу, а областная прокуратура заявлять аналогичный иск не стала, хотя, действуя в государственных интересах, имела на это право. Никто эти деньги не искал, не пытался возвращать их в бюджет! Искали черную кошку в темной комнате. А что касается проблем здравоохранения… Они были, есть и будут. Вот уже второй министр после меня пришел. Что же он не исправляет мои "ошибки"? Да и как можно? Ведь все решения принимались с участием медицинского сообщества.
– Почти два года ушло на следствие и суды. Что приобрели за это время и что потеряли?
– Приобрела? Разве что, опыт борьбы. Но я сделала главное – дала людям надежду на справедливость, веру в правду и в закон. Человек не может жить без веры: в Бога, в любовь, в институт семьи, в справедливость. Я практически в одиночку противостояла силовой системе. Мне было больно от несправедливости, от гадостей в СМИ, от того, что ребенок приходил из школы и задавал вопросы, от того, что страдала моя мама. Жизнь моя обрастала фантастическими слухами. Дошло до того, что Клюйкова якобы живет в Лондоне. Меня поддерживала семья, друзья, те, кто знал и верил. И вот все, что я говорила в течение двух лет, нашло подтверждение в суде. Не виновна! Сейчас шквал поздравительных звонков, смсок! А борьба ведь еще не закончилась – наверняка приговор будет обжалован прокуратурой. Вряд ли амбиции, да и страх за свою карьеру позволят им признать собственные… ошибки, мягко говоря.
– Вы стали подследственной домохозяйкой. Как приняли новый образ жизни?
– Я старалась себя занять, пошла на курсы вождения, восстановила права, которые у меня когда-то были, но давно не водила машину. Занялась английским языком, сдала экзамен. Сама искала аналитику по теме уголовного дела. В качестве обвиняемой я не позволяла себе расслабляться и полагаться исключительно на адвокатов. Наверное, в силу особенностей своей, совсем нехалатной натуры.